ФИАЛКА В ЗУБАХ

(лето 2011 – зима 2012)

ПРЕДИСЛОВИЕ №1
А октября листья
несут меня сквозь тьму,
Я ближе и ближе
К себе самому…

ПОСЛЕСЛОВИЕ №2
Нам показалось, что мы оказались,
Нам показалось, что мы отказались…

НАЧАЛО ПОРТРЕТА
Я превращаю набросок в портрет,
Билетов нет,
Я смог оторваться,
Ночи ушли,
Не возвращались,
Облака тянулись
Белым дымом над бесконечным телом земли,
Мы шли
Вдоль каменных улиц чужих городов
иного века,
Галереи смотрели на мир сквозь стекло,
И было тепло,
Я трогал руками запах дождя,
Я превращаю набросок в портрет,
Нас нет,
Пронзительный свет
Прожигал нам руки,
С нами пришли в этот мир
Муки…

БОЙ У ХРАМА
Я ничего не рассказал,
Всё в фазе завершения,
Женщины плачут,
Музыка льется в стакан с потолка,
Женщина без платка,
Мне ничего не жалко,
Пар над озером и озноб,
Выстрел в лоб,
Мы над миром летели,
Пули свистели,
Мне хотелось кричать,
Но осыпалось пеплом только молчание,
А небес пустота
была абсолютно пуста,
Ходит ветер по пустой школе,
Дай мне книги без смысла
И я их сожгу на костре,
Слава богу,
Дороги нет за пределами школ,
Только укол рапирой, только укор,
Когда подойдешь на выстрел к церкви,
Сегодня снайпер слушает праздные речи,
А в храме рядами
Свечи,
Свечи,
Об убиенных поют,
Новых ждут…
 
ЗМЕЯ СРЕДНЕЙ АЗИИ
Нет, нет,
Божий свет,
Билет в потной руке,
Подойди ко мне,
Руки в песке,
Мы спешим,
Спотыкаясь в высокой траве,
И змею любви режет поезд,
Я поднимаю кожаный пояс,
Я снова в среднем звене
Средней Азии,
Начало меня
В конце завершения,
Тени на сером асфальте,
Синие тени,
Мой час положил на сердце руку,
Я вынимаю муку из корзины печалей,
Я с картой вынимаю муку…

ПРЕВРАЩЕНИЕ В ФИЛЬМ
Тени деревьев трогают нас,
Ступени в крови,
Голова моя кружится,
Мне видится прошлое сквозь призму
Безвременной связи,
Сквозь кружева арабской вязи,
За облаками реки
В белых и синих струях,
Качаются черные туи,
Среди деревьев ходят фавны,
Я просыпаюсь рано,
Чтобы уже никогда не спать
И сжигаю кровать,
Я собираю пепел и бросаю его в струи реки,
И пепел черным трогает ноги,
Когда я перехожу вброд
Это реку,
Широко раскрывая рот,
Тени деревьев трогают нас,
Джины без глаз
Ищут на ощупь нас,
Ступени в крови,
Мы занимались черным и белым,
Экран мелькал облаками,
И экрана мелькание
Передавало наше страдание
За знание…

ГНЁЗДА ДЛЯ ДУШ
Абсурды лета,
Черная краска,
Два забора,
Жизнь за забором,
Выброс в прошлое,
Сон на скалах,
Вечное в вечном,
Вечного мало,
Смотрю устало сквозь зеркала,
Время вечера и тепла,
А ты звала по телефону,
И я слушал голос тепла сквозь зеркала,
Фиалки в зеленой траве,
Жизнь прислоняется к голове
Указательным пальцем,
Ногами вперёд – наоборот,
Но только вперёд рвётся поезд,
Громыхая вагонами,
Между колёсами вижу себя по ту сторону гор,
Сор насыпи,
Уснуть пожелал среди этой странной
Пространственной пустоты,
Коты на заборе,
Кроты в земле,
Но душа в неизменном тепле…

ЦАРАПИНЫ НА СКАЛАХ БЭНФА
Взгляд устремив в бездонное небо,
Я скребу эти горы руками,
Скребу целые годы,
Плен или свобода – никто не знает,
Змей красный летает,
Бумажный змей время съедает,
Беда звала меня сюда,
Кто эти дети в пустых домах,
За всех в ответе,
Страх как будто ушел
Надолго,
Я его не жду,
Всё тот же круг,
Но выстрел вдруг разрезает руку,
Испуг стал отпечатком в рамке на белой стене,
И я изучаю его
По следам и оттенкам,
На этой стене отпечаток,
Его обвели черным мелом и поставили к стенке,
Любовь живёт за пределами ночи,
Но кто эти дети,
Я не знал о себе ничего,
В этот час время было мертво,
Но ничего…

МЛЕЧНЫЙ ПУТЬ
Свет погас в царапинах глаз,
Свет погас,
Упавшая люстра
Брызнула светом,
Этим летом трава пахла небом,
А небо травой,
Я вышел из подводной лодки жизни едва живой
И замер птицей над этой травой,
Мы в безумной спешке,
Кот,
поющий в мешке,
Дети на самой границе воды,
Траурный ты,
Свет погас в царапинах глаз,
от разговоров час и день не настанет скоро,
Долина клёнов, зелёная, бесконечная,
Я листаю книгу за книгой,
Я выбираю вериги или свободу,
Но нет исхода,
Жизнь без стакана воды,
Но сегодня в стакане цветы,
Я смотрю на экран 33-го года,
Сияет белым и чёрным вода,
Под сводами неба
Города в черно-белом,
И маг пишет черным мелом по белой доске,
Оставив рядом кипу бумаг,
Дети на самой границе воды,
В воде цветы,
Нам всегда хотелось украсть лишний день,
Нам всегда хотелось украсить черный день,
Нам всегда хотелось натешиться всласть,
Но белый день оставлен на черный день,
Но черный день оставлен на белый день,
В хитросплетениях снов
Снова и снова
Повторяется прежний голос,
Сосновый лес пахнет смолой,
За тобой века и вечность,
И вечность у тебя впереди,
Небес ночных великая млечность…

РУКИ НАД ГОЛОВОЙ
Со скалы безумия
Вниз сорвусь,
В меня вошла звездомания,
Во мне поселились звёзды
Одна за другой,
Я сегодня нагой,
Я сегодня с утра с перебитой рукой,
С перебитой ногой,
сказка читалась сквозь звёзды,
Но здесь ни души,
Всё без души,
Заточенный карандаш не наш,
В скалы вбиваю взгляды, как колья,
Пронзённый страшной болью,
Мы на краю неба сидим,
Звёзды считаем
И облака,
Жизни мука была бесконечна,
Жизни нить была безнадёжно тонка,
Надо мной облака,
Рука в руке,
Облака вдалеке над моим домом бездомным,
Над моим родом безродным,
И колокол глухо бьёт,
В этом теле никто не живёт,
За пределами тела живёт душа,
Трава шуршит под ногами,
Трава шуршит, как душа,
И я сижу с чужой рукой в своей – не дыша,
Мне объясняли истины,
Но я открывал правду сам,
Мне обещали горы,
Я обретал вспять холодные реки,
И солнце золотом спиц прошивало мне тонкою нитью веки,
Во мне живёт звездомания,
Прогулка по ночному городу из одной улицы,
И я смотрел на солнца спицы,
Жизни страницы менялись местами,
осень бродила кустами и сбивала мечом желтые листья в траву,
Я живу за этой чертой,
На веранде
Мелом рисованы стрелки,
По перилам прыгают черные белки,
Приглашая меня к себе,
Вопрошая,
я стою в этот час на земле,
Я иду,
Над головой в небесном знаке руки сведу…

ЗАПАХ ПЫЛЬНЫХ ДОЖДЁЙ
Пахнет пыльным дождём,
Пахнет днём ковыльным,
Пахнет вылитой в цветы водой,
Пахнет грозой,
Пахнет выгоревшей травой,
Но во мне абсолютный покой,
Я живой
Посреди океана,
я другой,
Посреди океана дождя,
во мне затянулась рана
И я встал рано
В геометрии
Вечных скорбей,
Я выбираю путь в звёздную муть,
Нам давно обещали цветы,
Пахнет дождём, пахнет днём ковыльным,
Я иду по дорогам пыльным,
Убеждая себя, утверждая,
Каждому дому даю полотно,
Мы вернулись в кино,
Мы оглянулись…

КАРМАННАЯ ВОЙНА
Война до победных концов и конца,
Нет лица
В настройке дня,
Загнали коня,
Мы собираем всё в библиотеке этого мира,
Опустилась порфира,
Мне недосуг распознавать в значении слов
Значение лжи,
По зелёной траве ползут золотые ужи,
Война до победы,
Война против здравого смысла,
Но мыслей нет,
они отличились тройной чистотой,
Герой вышел, герой вошел,
Себя на портрете нашел,
Это я,
Я оглянулся на свет
И увидел себя в сиянии…

ОСЕННЕЕ ЗАКЛИНАНИЕ
Синяя осень,
Желтая осень,
Я вижу солнца луч
в разрыве прозрачных туч…

ОКНО ЗА СТЕНОЙ
Я спрячусь за стену,
Я спрячусь в простенок,
Я облеку себя в неизвестность,
Взяв последнюю простыню,
Но луна смотрела
Сквозь прищуренный глаз,
Всё вернулось на шаг назад,
А окно
как полотно,
А окно
как в прошлом кино,
А окно
как небесное дно…

ГОБЛИНЫ
Я путался взглядом в тучах,
Когда подходило лето к крыльцу,
А жизнь к концу,
Цветы оставались на белом пороге,
Жизнь в Боге,
Тучи стали грозой сквозь слёзы,
Машины скользили перед экраном,
Неслись сквозь экран,
Ржавые крыши,
Ржавые души,
Я пожелал вслушаться,
Я хотел прислушаться
К падению листьев,
В траве шуршали уставшие мыши,
Гоблины за углом стояли
И мяли белое тело чужих сигарет,
Спички осветил зелёные лица,
Лицам сегодня не спится,
Я просыпаюсь,
Я в облака облекаюсь,
Долгий день,
Но страха нет,
Из-за угла тянулся дым сигарет,
Гоблины передавали гранаты
из рук в руки,
Из лап в лапы,
Из носа дым выпускали…

БЕЛОЕ КРЫЛО ВЕРХОВНОГО АНГЕЛА
Течет небесная река
в размывы неба надо мной,
Течёт века,
Струит века,
Марая синим берега,
Цветы,
Спокойствие во сне,
Всё это только снилось мне,
Течёт небесная река
В разрывах неба надо мной,
Всё было призрачной страной,
Здесь были дети и цветы,
Здесь город забывал слова,
От снов кружилась голова,
Мосты смыкались надо мной,
И храм из листьев стал грозой,
Всё полыхало, пало вниз,
Из черных дней свивал туман,
От ран уставший день бродил
Среди цветов,
Среди могил,
Я волен,
Дай мне каждый день
По капле яда на мече,
Дай стать молитвой при свече,
Пока летит в разрыв небес,
Спускаясь в будни
Грустный бёс,
С охапками
Стеклянных бус,
Я помню этот странный вкус,
Когда прокушен лепесток,
Когда
От мрамора долин
Всё веет смертью,
Ты один
На всей планете в этот час,
Без рук,
Без сердца и без глаз,
Две капли яда на мече,
Молитва ночью при свече,
Алмаз на пальце догорал,
Он изменялся, исчезал,
Осыпался на стол песком,
И ангел прискакал верхом,
Оставил во дворе коня,
Затем за руки взял меня,
Затем сквозь тьму повёл меня,
Своим крылом ласкал меня
И шёпотом просил меня
Ваять цветок при свете дня…

СИМФОНИЯ ОДНОЙ СТРУНЫ
Лето долго водило прозрачным пальцем,
Лето уводит дальше,
Промелькнуло,
Гоблины скрылись в пыли,
Их не нашли,
Лето вновь промелькнуло,
Из выстрела извлекаю стрелу,
Из руки извлекаю боль,
Странная роль,
Качаются провода,
Сегодня, завтра, всегда,
Догорит не сегодня,
Дом догорит потом,
Стена покрыта потом,
Я вдоль стены иду,
Веди меня вдоль стены по летнему льду,
Я упаду на летнем льду,
Гоблины скрылись в пыли,
Мы забылись беспамятством,
Мы забылись пьянством,
Но небо строго смотрело на нас
Сквозь слепоту облачных глаз.
Я по одной струне иду,
По этой струне пальцем веду,
Всё вспоминаю,
Всё забываю…

ОБРЕТЕНИЕ ПОКОЯ
На гребне крыши кто-то дышит,
Сквозь туман
Ползёт звук,
Кто-то пишет в тумане пальцем,
Кто-то слышит в тумане душой,
Звук сердца,
Удар за ударом,
Время стало пожаром,
И лес горел
За рекой,
Пока я обретал полный покой…

ВЕЧНАЯ ВОЙНА
Утро,
Лето уже на исходе и тянется лентой,
Лето почти на исходе,
До конца осталось лишь пять шагов,
Пять долгих часов,
Не спится,
сон в руку либо в рукав,
Солнце стало серым, и черным, и синим,
Из дня одного в день совершенно иной,
Танк подбили – и всё изменилось,
всё поменялось местами,
Ногти в теле,
Кресты,
И в маске
Ты смотришь на белые стены,
Белые, как полотно
И сквозь полотно
Я смотрел с другой стороны
Это кино,
Этот фильм о вечной войне
И обо мне в этой вечной войне… 

ГОРОД КРАСНОЙ КАЙМЫ
Вырван зуб состояния
На расстоянии,
Нужны знания,
Облака сносит ковром,
С постели снимают цветы,
Нагая
Трогает розы ногами,
Вырван зуб состояния,
Слова на расстоянии,
Помощь
В поздний час,
Ответят за нас
Обрывками фраз,
Ананас на столе,
На блюде карий глаз,
Выстрелят в нас,
Дым пистолета и сигарет,
Но нет,
В маленькой рюмке коньяк,
Красный рак на блюде с красным маком,
Мак вянет, осыпаясь черным на серебро,
На картине
Запечатлели зло,
На картине черные псы бегут вдоль реки
И ищут брод на тот свет,
Из всех лет –
Только медный патрон,
Молчит телефон,
И я молчу,
Сминая в пальцах свечу,
Ломая стебель и лепестки,
Я у реки, с автоматом в руках,
Забываю себя, тебя и страх…

ДЕТСТВО ДУШИ
Я насладиться желаю
Пустотой вечера в одиночестве,
Пусть всё замрёт,
Пусть всё уляжется снегом,
И я испытаю негу, 
глядя на снег,
и я испытаю вечность
глядя поверх домов
на божий кров,
Облака мне милее
И оттого теплее,
Я прижался спиной к стене,
Всё
остановилось во мне,
Здесь разрыв поезда,
Здесь канавы по пояс,
Здесь нет никого,
Даже если кто-то действительно есть,
Вести в пустых конвертах,
Я превращаю поезд
В трамвай на последнем кольце,
Дева в венце
Ступает босыми ногами по мокрому снегу,
Я трогаю статуи руку,
Превозмогая муку,
На одной стороне газеты
Гнездится жаркое лето,
Бросаю сигарету в окно,
Луна
На черно-белой гравюре
Сеет серый свет,
Букет в вазе увял, усох, окаменел,
Превратился в песок,
Нет остановок в этот час,
Коридор ведёт меня в иной коридор,
Телефон обещает вздор в конце коридора,
Не скоро… до полной зимы
Будет несколько лун и блеск заколдованных звёзд,
Я нёс за собой и в себе
Эту душу –
Вместилище странных воспоминаний
Из прошлой и этой жизни,
Два звонка по телефону,
Звучат слова,
Повторяется действо,
Детство,
Детство…

РОМАНТИКА ТАНКОВЫХ СРАЖЕНИЙ
Я готов ко всему,
Когда в перископе поле полнится страхом,
Пот склеил рубаху,
На башне танка греется кот,
Вздымая живот,
В перископе его глаз
поле полнится птицами и цветами,
И мотыльками,
На башне танка греется кот,
А в башне танка греется страх
Бренного тела,
Война всегда превращает страх
В прах,
Кот урчит,
По антенне стекает вниз
Звук радио,
Беззаботно актриса поёт,
Что сегодня танкист умрёт,
До светлого часа чужой победы
Не доживёт,
А кот по забору пойдёт,
Он песню ночи споёт,
Когда летучая мышь
Будет с писком трогать камыш,
И луна поднимется медленно
Над туманным полем,
Стряхнув росу долгого сна,
А на холме желтой свечой горела сосна,
Бросая искры на пруд,
В котором отражалась луна,
Мы были тут…

ОСЕНЬ НА ПЕРСТАХ
По мостовой лошадь прошла,
Копыта звучали по чашке разбитой,
Сторож морщился, вынимая карты из рукава,
А в окне стояла вдова
И смотрела на осень,
а она прикоснулась едва-едва
К деревьям,
Она водила желтым по белым листам
И по перстам…

ВОЗВРАЩЕНИЕ СОЛДАТА И ЕГО СНОВИДЕНИЙ
Октябрь звучит гвоздями,
Мы забьем их в руки,
Мы забьём их в глаза,
Мы зальем расплавленный гвоздь в дыры гор,
Пуля в сердце,
Окно светится,
Вода серебрится,
По пустой улице смерть идёт
И поднимает дыбом волосы,
Поезд стучит по стыкам,
По пустым улицам смерть идёт
И никого никуда не зовёт,
Всё смотрит в глаза,
На подоконнике розы,
Я хочу поменять пластинку,
Чтобы начать новую жизнь,
Стрелок берёт упреждение
На единицу,
Дай мне на палец синицу,
И я пойму, что забрёл далеко,
Всё было странно и страшно,
Всё было легко,
Поезд по стыкам несётся со стуком,
С визгом и воем,
Но меня выносят из боя,
Из этого фатального
нагромождения камней,
Так назывался город,
Любовь на большой постели,
В огромном доме под потолком,
С видом на мутный залив,
Ваза была на столе
С синим набором слив,
Они пахли,
Сочились соком,
Призывали на тризну желтых ос,
Осы кружились рядом с букетом забытых роз,
Но лепестки опадали
На все письма печали,
В доме пахло садом и пустотой,
Ваза вновь и вновь пыль собирала,
Гулкие своды вокзала
Собирали ропот и шепот,
Крик детей
Или просто молчание тех,
Кто молчал,
или адский крик матерей,
А комендант скучал,
Когда в почтовом вагоне
Прибывал обшитый деревом цинк,
поезд вошел в человеческий цирк, как нож,
Носильщики в черных робах давились дымом чужих сигарет,
В их морщинах таял снег и надежда,
Рядом стоял седой человек,
И у его слабых ног
Стоял надежный железный венок…

МАНТРА ПРОЛИВНЫХ ДОЖДЕЙ
Дождь, дождь,
Я к дождю лицом,
К солнцу спиной,
Зной, познанный мной,
Павший, опознанный мной,
Запах библиотек – целый век,
Звено в цепи ожидания,
Со мной дожди,
Со мной здания,
Со мной скрытые знания,
Дождь за спиной,
Но ангел со мной,
Он ходит по крыше,
Он на розы белые дышит,
дождь, дождь,
Я к дождю лицом,
К солнцу спиной,
Кто со мной в этом зное,
А сердце ноет,
Ноет,
Кто со мной в холод и зной,
Я на двух китах,
Я на двух столбах,
Я на двух концах ожидания,
Голос библиотек – целый век,
Я никуда не спешу,
Я на розы в белом дышу,
И сквозь меня проходят сны
Недавней весны…

КРЫЛАТЫЙ КОРАБЛЬ НОЧНЫХ ФОНАРЕЙ
Он меня звал
На пристани,
Он звал меня, когда корабль уходил,
Но у меня не было сил,
От дома к дому спешу,
Жду, когда выпадет снег,
Жду век,
Жду который век,
Всё в квадратах состояний
На расстоянии,
подвал,
мишень качалась в такт дождю,
Улица за пределом желаний
Скрывала цветы,
Желтое марево осени
Пересекало путь,
А поезда гулко неслись в ночную жуть,
Жду век,
Жду который век,
Золотой век перешел в мрачную фазу,
Всё сразу,
За мной был летний зной,
И я на горе стоял,
Глядя на неподвижный мир внизу,
Всё сразу,
Время меня подгоняет,
Напоминает,
Свобода творчества
Может стать благородной тюрьмой
С подорожной сумой,
Нищие шли по мокрой дороге,
Их жизнь прошла в скитаниях,
Их жизнь прошла в страданиях,
Они шли по бесконечной дороге,
Проживая судьбу в скитаниях
И в Боге…

СТАТУЯ С ПУЛЕЙ В ВИСКЕ
Я пересёк сонную ночь на руках и без рук,
Во мне солнца звук,
Я смотрю сквозь призму столетий вниз и вверх,
Сквозь призму столетий идут к пирамиде дети,
в географии странствий нет ошибок,
В театре единственной ноты нет улыбок,
Пророк смотрел в прицел,
Но я оставался цел
В прицеле,
Жизнь витала вдали,
Душа болит, меняясь годами,
Местами,
Под мостами вой собак и ропот бродяг,
Я пересёк сонную ночь на руках и без рук,
Во мне мира звук,
со мной
Без меня.
На полустанке стою,
Вертикально вверх смотрю,
Но меня никто не встретил,
на меня смотрели
Сквозь призму столетий
дети,
Две ягоды на столе,
Одна пуля в потной руке,
Статуя с пулей в виске,
Дай мне горсть рябины в конце октября,
Горький вкус впитался в пальцы и впился в уста,
Ночь была безнадежно пуста…

ПОВЕЛЕНИЕ АНГЕЛА
Ступай за мной,
Вода течёт,
Но в каждой капле
Слёзы,
И этот мир
Наоборот
Тебя за облака влечёт.
Ступай за мной,
Здесь летний зной,
Здесь кто-то
Говорил со мной,
Река несла свои цветы,
Под эти гулкие мосты,
Ступай за мной,
ты всём чужой,
Здесь в каждой капле
Перлы,
Ступай за мной
Сквозь летний зной,
До ночи говори со мной,
При жизни
обрети покой…

СВИНГ СТРАННОЙ ГЕРМАНИИ
По большей части
вершина башни,
По меньшей мере
Одни химеры,
Женщина в черном,
Женщина в белом,
одни химеры,
Фотография пьяного льва,
Только слова,
Они стучат молотком, отзываясь гулко в уме,
Но без ума
Слова,
По большей части
Только сны за бортом,
В двадцатые годы врезается просьба о мире
И еще незабытой войне,
всё помню,
Помню всё пробоины,
Мы стоим в тех же лужах Берлина,
Подогнув головы
и сложив крылья,
В дверных проёмах
Одни разговоры,
Но мы создавали историю из ничего,
Из пустоты,
Нас ждёт смутное время
Полноценной конкретики,
На берегах рек
Одни сигареты,
Денег нет,
Но есть вино и табак,
есть писк, и визг, и крик кабаре,
Женщины пахнут вином и их губы доступны,
Я солдат перевернутой чаши,
Я жрец непосильной ноши,
Доколе буду слышать слова?
Моя голова звучит, как звучат пластинки
Тех, тех! граммофонов,
Не выпускай меня из рук,
Я хочу быть пьян,
Я на нитке,
на металлической нитке-удавке того душного времени,
с Балтики веет черный и влажный вечер
Фонарной ночи,
Мне всёго до предела довольно,
Странно,
Стильно и больно,
И я стреляю вниз, приложившись к плечу,
Я не знаю, стою я
Или лечу,
погаси в Гамбурге все фонари,
Оставь в руке
Лишь одну свечу,
Дождь,
Женщину,
Невозвратимое под старомодным зонтом,
Из боковой двери выходят артисты по одному,
Переминаясь,
Пуская первый за вечер дым сигарет,
Ветер сдувает запах пота и макияжа,
Убитый в драке на пляже лежит на песке
С ножом в одной и с вилкой в другой руке,
Война впереди,
А пока мир в городе спешных и тряских танцев,
И в глазах всех иностранцев
Этот смутный блеск фонарей
Как елей…

ПЕРВОЗДАННЫЕ СНЫ
Всё пахнет пылью,
Мне достаточно дня,
Смотри на меня,
Подари мне саксофон,
Патефон, таксофон и патрон,
Я всё могу, как может юродивый,
Он обводит город чертой,
А за чертой – герой,
Танцуй и в танце
Лобызай целую вечность,
Мы помадой  пишем слова,
Каллиграфия белой эротики не знает границ,
И тайна грешной любви падает ниц,
Ниц,
Ниц,
Ниц,
И ниже до самой последней черты,
Всё пахнет пылью,
А я пробуждаюсь для сознания дел,
я вращал в руках меч,
а корабль меня вертел,
Он по  кругу ходил
Без сил,
Без сил,
Без сил,
Я никого не жду,
Но иду,
Я никому не даю,
Но все просят простить,
Носят книгу мою без страниц,
А я падаю ниц,
Ниц,
Ниц,
Ниц,
Пророк может всё,
Но вокруг порок ставит пороги,
Неузнаваемо,
Что мне грех в этот век,
Что мне век без греха,
Былым облаком время падёт,
Всё совпадет,
и возьму часы,
как кто-то возьмет весы,
Но обсчитал меня днями,
Я узнал себя в нём,
А его в себе,
толкай телегу перед собой,
Все рай, или Шанхай,
Или шанхайский рай,
Дети,
Она засыпала с улыбкой моей на устах,
из ничего появлялись цветы,
А я уже не верил в чудо,
А я утратил веру в то,
Что я – это я,
Из ничего появлялись цветы,
Благоухали,
Как в музее, себя называли,
И я припадал лицом к цветам,
Звук тишины,
Шепот и запах дам,
скрипач подошел к самому дому,
чтоб из одной струны
Воссоздать все
Первозданные сны…

ОТРИЦАНИЕ СНА
Провал крыши,
Мертвые лужи, странные души,
Кот на стене,
По стене сочится пот,
белое,
Сонное наоборот,
Раскрытый рот,
в казармы вбиты базары,
тайные дни сочтены,
Страны трепещут,
провал крыши,
нам нужно выдать билеты до самой тьмы,
Фавориты зимы
Собрали билеты,
Трамвай вошел в другой трамвай,
Трамвай вошел в рай,
Немыслимо,
мне неизвестно
Это летоисчисление,
Лето
Забилось в конвульсиях,
Я смотрю на себя в зеркале
Зашарканных коридоров,
Тридцать лет назад
Был полёт,
Был самолёт в заклёпках,
Как в оспе,
Лето забилось в конвульсиях,
Цветы повсюду,
Но я помню всё,
Государство выбирает слова в оправдание
Всех преступлений,
Смятенный гений
Семи поколений,
Нам положен ландшафт
И нашатырный спирт,
Реалии затхлых домов
С толстенной краской,
Женщины старше своих лет,
Дети старше своих дней,
Мертвые старше своих определений,
Но за всё отвечает гений,
Дай мне копейку сна в бессоннице,
Меня ищут,
Запах лаванды и Крыма меня навещает,
Что они знают об этом,
Я с того света,
Я с миллионного этажа,
Я там, где звезды,
Я бросаю вниз ежа,
И взрыв за взрывом ползёт по песку,
Огонь входит в реку, и я просыпаюсь,
На берегу этой реки,
И я вижу миллион этажей над собой
И ежа на правой руке,
не закончился сон,
Не закончится в прошлом,
Пахнет карболкой, больницей прежних времён,
Не сон,
Прошептал я,
Не сон…
 
ЯБЛОКО ТРИДЦАТИ ДНЕЙ
На тридцать дней – сто огней,
Жизнь сталеваров,
Мы любим фонарный столб и столб огня,
Огонь проходит сквозь меня,
На тридцать огней – тридцать видений,
Во всём корень горя,
Доводящий нас до беды,
До абсурда,
До видимых противоречий,
В закладке памяти три огня
Через тебя,
Через меня,
В геометрии рваных линий – только ливни,
За ливнями строится Троя,
И её построив,
Я наброшу петлю на куклу свободы,
Мой дом стал не моим,
зима подбиралась ко мне в маскхалате,
И я был в огне,
На тридцать дней – сто огней,
Храм посреди ничего и нет огня,
Только кто-то пялится на меня,
Когда я один выхожу на сцену
И режу вены,
Храм огня посреди ветвей,
Деревья сохнут,
на меня ссылаясь во тьме,
А в полдень я выхожу,
И брожу, и брожу, и брожу,
Вдруг облетели листья,
Мысли вдруг отлетели,
И душа стала кристально чиста,
Над горой пустота,
Я прибываю к тебе,
Я к тебе призываю, я к тебе взываю,
Мой дом за твоим окном домом станет,
Нас смерть застанет в узком углу,
Яблоко на полу…

ВОР В СТАРОЙ ШКОЛЕ
Лианы тянутся по рукам и ногам,
Я зашатался и вышел из снега,
Нега,
Фея прошила веко белой ниткой,
Время в часах было пыткой
И капало,
Как вода
По капле всегда,
Лианы по рукам и ногам,
Сквозь сон неслись обезьяны,
Фильм был безумием,
И фотографии, как мумии, тоже были безумием,
Я готов согласиться,
Не жду подсказок,
Привязок нет к креслу,
Я в веке сверхдостижений,
Но только снег летит и метёт в раскрытый рот,
Все удобства смяты,
Мы богаты бедностью духа,
Мы музыканты без слуха,
За нами страна,
Я не жду подсказок,
Руки связаны за спиной,
НКВД говорит со мной
Из прошлого,
Абсурдиана,
Лианы по рукам и ногам,
Всё пахнет свежей краской и кровью,
Я иду по старой школе
По воле судьбы,
Из-под двери течёт кровь,
Кто-то настроил магнитофон,
Всё тихо, нам задан вопрос,
Как приговор,
Пойман истинный вор…

ТАК УМИРАЮТ ЦАРИ
Я на минуту остался без сил,
Наша жизнь как жизнь снежной бабочки,
Канат порвался,
И я вошел в дом, в котором была
лишь одна стена
и лишь одно окно,
Я вошёл и вышел с другой стороны,
Они способны на всё, на то им были даны таланты,
Когда никто не слышит – можно кричать,
Но крик не нужен в полной комнате,
Мы морщимся:
Полноте! Полноте!
Тишина в пустой комнате,
Две рыжие хризантемы,
Вы помните цветок за окном,
Мы при желании в мире ином,
Хочу испытать все ощущения от пения,
Но каждую ночь только бдение
До самой зари,
Так умирают цари…

РЖАВОЕ СОЛНЦЕ
Согласие с обстоятельствами,
Согласие с их последствиями,
Согласие с их отсутствием,
Согласие с их присутствием,
Вперив взгляд в небо без дна, где луна,
Вперив взгляд в небо луны, но без дна,
И, словно лампа, мигает луна,
Согласие с обстоятельствами – камень на сердце,
Обхватив руками этот камень,
Сегодня день не похож на день,
В нём всё замирает, как по желанию,
Но не так часто,
Устал,
Прошил уста,
Сказать нечего
Ни миру,
Ни пустоте,
Ни себе,
Корабль на мели, и его мнут и толкают волны,
Почти все часы в доме стали,
Остановились от темноты и пыли,
На полке тоже пыль
И целый ряд недочитанных книг,
Каменная усталость как спасательный круг на шее,
Стряхнуть бы с себя
Всё наваждение октября,
Силы направив на пробуждение,
Но в сердце жжение до пробуждения,
Кисть болит как нерешенный вопрос,
Бес целовал судьбу взасос,
Лес стал неузнаваем,
А мы всё листаем страницы,
А мы всё играем в невидимый рай
И в кошки-мышки,
Моё согласие не нуждается в утешении,
А когда наступает рваная ночь, ко мне
Из темноты приходит дочь,
Она скажет:
«Пора!»
Света игра на твоих ладонях…
От стонов устал.
А в глубине двора
Кто-то шепчет:
«Пора, пора!»
Такое выдалось лето,
И я с утра стоял на коленях
Либо сидел на мокрых ступенях,
И в моих глазах отражалось
Ржавое солнце…

ДВОЕ В ОДНОМ ОКОПЕ,
Огонь в камине погас,
Ложь и подлог – итог,
Ночью нет света,
Хотя закончилось лето,
В ожидании свечи задуйте,
Что стоите под фонарями?
Всё неизвестно,
Знали бы вы, как нам тесно
В поднебесной,
Мне ночью легко считать шаги
От забора к забору,
Всюду тюрьма,
Стон обстоятельств,
Флаг на башне бился, погас,
Пошел медный и медленный дождь,
Что может быть хуже,
А коридор между стенами всё уже и уже,
Согласие у тугодумов вырвать не мне,
У меня вырывали душу,
Я был на свете со всем согласен,
Если бы был другим,
Но река протекала иначе,
И мне была нужна иная страсть,
И никого вокруг на километры,
Только я в сезоне дождей,
Я остался в одном окопе,
Я не ждал никого,
Но Бог пришел в помятой каске,
Сел рядом, мне протянув размокшие сигареты,
И спокойно сказал:
«Умрём вдвоём».
« А когда умрём, кто останётся после нас?»
«Никого».
И я смотрел в разбухшее небо,
И я отказал себе в спасении.
Табак был горьким и тяжким,
Как предрассветный туман,
– Где ты был всё это время?-  я спросил.
И ответил мне Бог,
Что он всегда был за стеной,
Рядом со мной,
Мы умрём вместе в этом трагичном спектакле
Бесчеловечности,
Первые дни ноября не за горами,
За горами долины чужих широт
И выстрел в рот…

ГОРОД УТЕШЕНИЙ (СТАЛИНГРАД УТЕШЕНИЙ)
С крыши вода, над домом созвездие скорби,
У меня дома – бамбуковый сад,
И в нём с утешением
Я нахожу уединение,
Между строчками – тополя в траурных лентах,
Планеты движутся плавно,
Слова ложатся на плоскость страниц,
Я одолжил себе пулемёт обстоятельств
С сахарной лентой,
Видя, как в Сталинград эпохи вползает гад,
Террариум уничтоженных зданий
Заставит удава сбросить пёструю кожу,
Негоже не знать сердцем истины,
Ведь я из прошлого неприятий и неприятеля,
Кто хочет в наше время любви?
Мне достаточно мук,
Они играют без рук,
Образуя горящий круг…

СНЕЖНЫЙ ВЕК
Снова снег,
Снова снег, поразивший основы,
В снегу оковы,
В любом направлении снег,
Век покрывается снегом белым,
Заиндевел,
Под снегом дом, и мысли, и сердце,
Снова снег,
Куда бы мне деться от снега,
Но он
На шесть месяцев века приходит ко мне,
Появляясь в окне,
Труп на коне тоже снегом покрыт,
Кем он убит,
За конём идёт демон,
Чтобы тешится над заснеженным телом,
Чтобы смеяться,
Он идёт след в след,
Он идёт тысячу лет,
Снова снег,
Снова снег в крови,
Но нам
Не до любви,
Когда я вижу сны наяву,
Конь, нагнувшись, ищет в снегу траву,
Я живу, выходя на снег,
Кровь капает в снег,
Юродивый в безмолвии черных экранов
Показал мне рану,
Сердца рану,
Его страну в цепях долго водили по снежному дну,
Снова снег, снова снег, поразивший основы,
Качается столб
Под ветром,
Вода превращается в лёд,
И сквозь облака летел самолёт,
Мигая огнями,
Разрывая снега вуаль с тенями,
В любом направлении снег,
Первый век
Наступившего года,
Предельный век,
Снег опадал на остывшую руку,
Роза приемлет разлуку,
Когда друга нет,
От лампады сеется свет,
Но тепла уже нет,
Всё будет под снегом,
Белым как молоко,
Мы от себя далеко…

КОТ ИЗ КАБАРЕ
Из пустыни любви и равнодушия
В звонкий храм
Трехдюймового льда
Вхожу с улыбкой,
Толкнув двери рукой,
Передо мной панорама калейдоскопа,
Европейский театр войны
Собирает актёров моей страны,
И дирижабль на тряской нитке тянет улитку
По бренной земле,
Колючих петель провода,
Они удержат солдат,
Бегущих в ад,
Самолёт из парусины
Везёт гранаты и апельсины,
Линия фронта проходит здесь,
Первая весть,
Художник рая и ада взял в руки мольберт,
Он кресло надул из красной резины,
Он дирижабль сдул,
Он надел на колеса дрезины
Тряские шины,
Из пустыни любви и равнодушия
Вхожу в храм трехдюймового льда с улыбкой,
Художник кистью размыл шторы,
И их не стало,
Женщина заплясала в сигаретном дыму
Кабаре,
На её лице блестели блёстки и пот,
На стуле спал черный и равнодушный кот,
Он любил стон кларнета
И смотрел
Сквозь лорнет
И сквозь дым сигарет на освещенный слабой лампой зал,
Он кровь из блюдца лизал…

ЧЕЛОВЕК У КИРПИЧНОЙ СТЕНЫ
И я там был
И смотрел сквозь стекло и мглу
На иглу,
Расступилась мгла,
Надломилась игла,
Не в своём уме,
А в чужой тюрьме
Учил мышь
По стене ходить,
Воду пить –  не мутить,
И я там был
И смотрел сквозь мглу
На иглу,
Дошел до ворот,
Не узнал город,
А в городе был мор и голод,
И я там был, но в поздний час не узнают нас,
А после боя
Не опознают нас,
Застанут светом прожектора,
Да не заставят,
А я стоял у стены среди них
И писал
Этот стих…

РАССВЕТ ИЗ ПРОШЛОГО
Какое странное распределение сил,
Когда огонь наступает,
Когда огонь подступает,
Когда тает снег
И когда не тает,
Когда времени нет
Под звон монет,
Когда сеется свет всех планет,
Какое странное распределение сил,
Я в замке,
В моем двенадцатом веке
Гулко звучат своды,
Ножны трогают
Покрытый инеем меч,
Мерцают свечи,
Женщины плечи
Принимают ласки цветка,
В темноте
Сияет рука у виска,
и я люблю время, когда тает снег
И когда не тает,
Я подхожу к окну:
Светает…

ЗАПАХ ПОЛЫНИ
В мертвом теле видели воина,
В корабле большая пробоина,
Во мне ничего,
только света отметина,
Всё пустота,
До темноты не дотянуть,
Солнечный луч пробивает грудь,
ведя меня в сонную муть
Я всё облеку тайной,
Но тайное станет явным,
Я наконец за шторой,
смотрю на лунный свет сквозь долгожданный ответ,
Здесь всегда жизнь ходит по скалам,
У меня за душой душа, и в душе ни гроша,
Чтобы прибиться к берегу,
Я берегу патроны до наступления темноты,
На берегу кусты,
Мост через реку и дальше тоже мосты,
Пахнет полынью от пустоты…

ТАЙНЫЙ ГОЛОС ЗВОНИВШЕГО
Начертанный мной треугольник
Принял белый свет,
Светильник поставлен в конце коридора,
нет конвенций,
Задернута штора,
Дуэль в конце коридора,
Нам дадут пистолет,
Чтоб потревожить этот свет,
На столе в гостиной букет,
Запах пронзительно белый окружает жасмин,
Белый цвет и алый запах вин,
В бокалах кайма,
Я схожу с ума
От аромата жасмина
У камина,
Над камином часы, подобные пульсу,
Мой пульс подчиняется
Звуку часов,
Слышу засов в двери,
Сквозь веки вижу свет в конце коридора,
Нет конвенций,
Над сценой жизни раздвигается штора,
Выходят из всех дверей на дуэль,
Но после дуэли
Женщина безымянно ведёт меня
В постель цвета жасмина,
Мой пульс опережает часы,
Кто-то вставил в череп светильник,
Пахнет преломленным светом, озоном и пылью,
Я медленно лью вино в жасмин
Под мерный ход часов,
Но на засов опускаются руки,
Но на затвор опускаются пальцы,
И вдруг заскрипел патефон
Под бокалов праздничный звон,
Затвор толкает в патронник патрон,
Звонит телефон,
Пуля провод перерезает,
Голос звонившего уже никто не узнает… 

ОБЛАКА ДВАДЦАТОГО БОЯ
Проснулся с запахом гари в мыслях,
Сквозь окно смотрит месяц
С рваной улыбкой,
Меня ждет крик дикий,
Меня ждёт день безжалостный,
В тягучем месяце
Нет ответа,
Прошло лето,
Минуло лето,
На устах металл,
Я устал на поле двадцатого боя,
И каждый бой – это бойня,
Когда умирают стоя,
Трогаю звук и запах стеклянных книг,
По коридору библиотеки
Идёт старик с охапкой стеклянных книг,
Книг ненаписанных и безымянных,
Проснулся с запахом гари,
Дом был не заперт,
Дверь слетела с петель,
В инее белом постель,
Но вокруг тишина с дырами звезд,
А где-то за этой горой
Движется невидимый поезд,
И поезду кланялись в пояс,
Я проснулся с запахом гари в мыслях,
От долин меня отделяли выси,
А от седин века,
Облака несутся ко мне над землей
Издалека…

МИР НАВАЖДЕНИЯ
Встречный поезд срывает шляпу,
Стоит только предположить, что это так,
Сквозь бумагу прорвался кулак,
Телефон берёт женщина субъективных состояний,
По коже ходит в желтом оса,
Она жалит глаза сквозь крик,
Но он длится лишь миг,
Черное и белое,
Опора новой картины,
Чистота вышла из тины,
Красоты вышла из темной воды,
Пустота прошла сквозь кусты,
Ломая ветки,
Женщина смежила веки,
Губы склеены клеем и лаком,
Сквозь бумагу прорвался кулак,
Мрак осветился одной свечой,
Художник подарит свечи детям,
Кто-то моет окна, напевая под нос,
На пороге спит
Оранжевый пёс,
Женщина лучи снимает по одному,
Мир уму,
Полмира безумию,
Треть мира беспамятству,
Полный мир наваждению,
И наваждение
Наполняет мир без сожаления…

(Сборник завершен 10-го января 2012 года)