ВЕНЫ ОБРАТНЫХ РЕК

(февраль – май 2009 г.)

СЛУЖЕНИЕ ЛУНЕ
Вчера, сегодня иль когда-то,
Когда-то сырость или грязь,
Я был в неведенье солдатом
Но кровь чужая пролилась.
Вчера, сегодня, день недели,
Плывут куда-то корабли,
Мы от неведенья седели,
На берегах чужой земли.
Вчера, сегодня, в это время,
Вчера или всегда во сне,
Я испытал стрелу мгновений
При полной, но больной луне.
Вчера, наполнив тело смыслом,
А душу голубым огнём,
Я открывал стальные выси,
Но становился прежним… днём.
Вчера, сегодня, день свершений,
Вчера, сегодня и вчера
Меня испытывали тени,
И неба вечного игра.
Вчера, сегодня иль когда-то,
Ноябрь разлил по телу грязь,
Я был в неведенье солдатом,
А жизнь стремилась и неслась.
Летели трассы в ночь без крика,
Желтело небо в час потерь,
И было всё до крика дико,
И я взрывал стальную дверь,
И я срывал с петель потери,
Всё приближало мир к весне,
А ночью выходили звери
Молиться и служить луне…

ВОЗВРАЩЕНИЕ В НАВАЖДЕНИЕ
Ты пишешь сны на полустанках,
Победы – это тоже сны,
Они уснули в черных танках
На берегах иной весны,
Они проснулись, чтобы выйти,
Но был их сон как смысл весны,
А над долиной были выси
В холодном серебре луны.
Ты пишешь, звуки исчезают,
Фонарь качается, горит,
А женщина в ночи рыдает,
Но, расставаясь, говорит.
Ты пишешь, тянешь к небу руки
Или смотришь пристально на свет,
Иль принимаешь сердцем муки,
Как принимал загадку лет.
Ты пишешь сны на полустанках,
А снов нет более ни в чём,
Они уснули в ржавых танках,
За окровавленным ручьём.
Они уснули в снегопаде,
Они пришли, чтобы не быть,
И стали снами бога ради,
И стали в прошлом мир любить…

ИЗЛУЧИНА РЕКИ
Уроки снов, уроки лжи и боли,
Уроки стран, навеянных судьбой,
Мои стихи с утра сложили тролли,
И стал мой день к закату дня травой,
Уроки звуков или очертаний,
Уроки слов, которым проку нет,
И только крыши этих чуждых зданий,
И только свет в расколе белых лет.
Уроки вновь иль черное пространство,
Уроки дней, а дням и счету нет,
И вновь зима в снегах, её убранство
Дает мне белый в инее ответ.
Один укол, один удар по телу,
И пела птица, в ночь неся цветы,
И я пишу на стенах белым мелом,
И шепчу в забвении: «Не ты!»
Уроки вновь и вновь уроки боли,
Ко мне тянулись рельсы и мосты,
И на мостах сидели эти тролли,
Бросая вниз пунцовые цветы.
Отрежь рукав – и дальше будет тело,
Направь слова – и будет слышен гул,
Окно дрожало утром и звенело,
И мне казалось, что во сне уснул.
Веди меня – века неумолимы,
Мосты и тролли, снова и миражи,
И души слов так бережно ранимы,
Но души слов летели на ножи.
Уроки снов, уроки дней в июле,
Охват до сердца – в сердце нет тоски,
И бес сидел задумавшись на стуле
И видел лишь излучину реки…

НЕВИДИМЫЕ ПЧЁЛЫ
Я выбрал ветер,
ночь в её расколе,
Она пришла,
и стала вновь со мной
Вдруг говорить
о безымянной роли,
И о судьбе
Прекрасной, но иной.
Я выбрал краску,
стал закатом года,
Я выбрал утром
боли и недуг,
Я обманул
Иль убедил природу,
Что буду петь
беззвучно или вслух,
Я выбрал ветер…
Дети на перроне,
Я выбрал стон,
но стон не подошел,
Я выбрал звуки
В черном телефоне,
Я выбрал гул
Или виденье пчёл…

ВОРОН ДНЕЙ
Кто-то выпустил хрупкое время,
Кто-то знал, но летела душа,
Кто-то звал меня выстрелом в темя
Над загадочным сном камыша.
Я остался и стал одиноким
Колдуном, что страдает в себе,
Или парусом моря далёким,
Или птицей убитой в траве.
Кто-то выпустил крик наизнанку,
Кто-то шел, спотыкаясь к себе,
Нёс чудес и страданий вязанку,
Видя ворона дней на столбе…

ПОЭТ ЗАСНЕЖЕННОЙ СТРАНЫ
Я буду петь,
Смотря на смерть, о том,
Что только весть
Меня переживет,
И что я стал
Задумчивым котом,
Который
Тенью пепельной идёт.
Я буду думать
В черной глубине,
В окно судьбы
Забрасывая слог,
Я буду пальцы
Растворять в вине,
Я буду всем,
Что предписал мне Бог.
Я буду криком
Петь сквозь зеркала,
И будет голос
Синим, как стекло,
И будет белым
Белое стола,
И будут пить за ним
Добро и зло.
Я буду вестником
Рождений и потерь,
Всё розой станет
В вечность перейдёт,
И каждой строчке
Без сомнений верь,
А дева в белом
Слушает и ждёт.
И дева в алом
Трогает слова,
Ей мало ласк
И сорванных цветов,
У ног растёт
Зелёная трава,
Она бросает ткани
На покров.
Я буду петь,
Смотря в глаза, о том,
Что кровь моя
Всегда на полотне,
И будет ночью
Снова грустно мне,
Что всё бело
В заснеженной стране…

БЕЗ СЧЁТА ЛЕТ
Мне мало дней,
Горят трава и горы,
Мне мало дней
Сегодня и вчера,
Рука листала
Облака и шторы,
И ангел говорил –
Пора, пора.
Мне мало дней,
Мне много дней отныне,
Мне снова спать
Или стонать во сне,
Мне трогать
Пальцем
Запахи полыни,
мне рыбой быть
На самом хладном дне.
Мне мало слов,
Мне много дум отныне,
Мне мало дней,
Минутам счёту нет,
Весна за полночь
Пятится и стынет,
Но вновь идет,
доверяясь счёту лет…

СИНИЙ СВОД
Мой синий свод колеблется в тумане,
Я бегу, скольжу по глади вод,
И я припал с утра к небесной ране,
Лаская синеву который год.
Мой синий год колеблется в тумане,
Я обретаю в этот год исход,
Я обрету предвестие страданий,
Бросая жребий вновь на глади вод.
Мой синий свод колеблется, сияет,
Мой синий год в полночный час горит,
Моя звезда над миром бренным тает,
Моя судьба поёт и говорит.
Мой синий свод над гладью вод мерцает,
Мой синий год к обрыву подошел,
Звезда далекая, пульсируя, сияет
И разом падает монетою на стол.
Мой синий свод, мой год из никоткуда,
Мои цветы и синяя вода,
Я ждал тебя, как ждут в час битвы чуда,
Я ждал тебя, чтобы любить всегда.
Всё в переменах дней, всё было, будет,
Всё рушится лавиной снежной вниз,
Меня судьба в глубокой ночи будит,
И ставит вновь ногою на карниз.
Мой синий свод колеблется в тумане,
Я рад словам и мыслям в этот час,
Мой чёлн потерян в вечном океане,
И берег дней давно исчез из глаз.
Мой синий свод и год в витках природы,
Мой синий мир со мной замрёт на миг,
И небо вновь падет на эти воды,
Прольется слогом на страницы книг…

ВОЗВРАЩЕНИЕ В СЕБЯ
Мне быть собой без счета лет и меры,
Химеры вдруг повисли надо мной,
Мне быть собой в году смятенья веры
Или блуждать, как тень, в стране иной.
Мне быть собой в предутреннем тумане,
Мне быть с тобой сегодня и вчера,
Мне видеть бесов, что припали к ране,
А в небе Бог и черная дыра.
Мне быть всегда на срезе океана,
Мне быть с тобой иль до конца не быть,
Мне видеть гурий белого фонтана,
Мне умирать иль воду моря пить.
Мне быть собой, мне хочется иного,
Мне ближе бой и боя суета,
И в этот день мне быть хотелось снова,
Сжимая в пальцах белое креста.
Мне быть собой или с тобой отныне,
Мне петь в тоске или лететь во сне
Над черным полем боя и полыни
И видеть то, что Бог дарует мне.
Мне быть собой с потерей чувства меры,
Со мной химеры, храмы и цветы,
Мне быть собой в день обретенья веры,
И в этот день вступаешь прежним ты,
Я вижу день в признании иного,
Я вижу тень свою и не свою,
Я знаю, бой во мне пребудет снова,
И я о том в безумии пою…

ПУРПУРНЫЙ АПОГЕЙ
Из года в год я открываю чудо,
Из края в край отныне и всегда,
Вокруг цветы и битая посуда,
Вокруг снега, и горы, и вода.
Из года в год, и облака без края,
Иду вперёд всегда к восторгу дней,
Где я искал пути к подножью рая
Иль бренный мир любви в стране теней.
Из года в год, сквозь призмы перископа,
Из года в год судьба или война,
Из года в год стреляю из окопа,
И просыпаюсь в прошлом, но без сна.
Из года в год, из жизни в мир без тени,
Из года в год по пальцам и листам,
Я вновь вхожу в свой замысел весенний,
И вновь слова читаю по устам…

ЗАМКИ И САДЫ
Мне смысл тоски понять или простится,
Мне смысл принять в смятениях души,
Мне так хотелось в мире возродиться,
Приняв реки безбрежной камыши.
Мне смысл любви понять или одеться
И выйти в сад, цветущий под луной,
Мне молча ждать иль ночью оглядеться,
Чтобы понять идущего со мной.
Мне смысл тоски принять или напиться
Воды ручья, что дарит день иной,
Мне снова встретить или вновь проститься,
Узнав в ночи безумного со мной.
Мне смысл тоски понять иль падать в Лету,
Мне знать себя отныне по частям,
Мне звать себя к верховному ответу,
Внимая не догадкам, а вестям.
Мне смысл тоски принять и пасть в квадраты,
На улицы квадратных городов,
Мне познавать догадки и утраты
Среди забытых замков и садов…

ТОРЖЕСТВО ПОРОЧНОЙ ФЕИ
Я буду в ночь вести тебя,
В ночь декабря мне боли жаль,
Горела полная свеча,
Стелилась белая вуаль,
И бинт ложился на постель,
Она одна, как никогда,
Она с бутылкою вина,
Она безумно молода,
В ней руки белые до плеч,
В ней речи сладкие до дна,
Она из томных дней и встреч,
Она из бархатного сна.
Война идёт, себя несёт
И поезд катится во тьму,
Весна идёт, цветы несёт,
Я жадно деву обниму,
Заглажу тело, как вину,
И буду пить вино до дна,
И буду забывать страну,
В которой прежняя вина,
А день пришельцем подошел,
Оставил правду на столе,
День положил на карты ствол,
День начинался в январе.
И был рывок или приказ,
Проказа совести за всех,
И выброс боли только раз
Срывался в истеричный смех.
Он навещал меня, молил,
Он говорил об облаках,
Подарок жизни мне сулил,
Держал три лилии в руках,
Война всегда, змеится ночь,
Из смысла выбирая ложь,
И тащит сердце боли прочь,
Бросая тело ночью в дрожь.
Я был, струились облака,
На белом снега был закат,
Я был, мне кажется века,
Летя вперёд или назад,
И сзади что-то потеряв
Или оставив навсегда,
Летел над изумрудом трав
И был прозрачным, как вода…

ВОСХОЖДЕНИЕ
Не поставить себя на колени,
Проще выпить всю чашу до дна,
Проще выйти на эти ступени,
Наслаждаясь эффектом вина,
Наслаждаясь игрой откровений,
Может, тени со мною летят,
Может, гложет тоскою знамений,
Может, птицы полётом манят.
Или стать мне букетом сирени
И осыпаться белым на стол,
И покрыть крестоцветом ступени,
Но я вышел и, выйдя, взошел…

КОРМЛЕНИЕ ХИМЕР
Дай мне себя и дни без меры,
Дай душу подвенечных слёз,
Во мне полночные химеры
Или растерзанный христос,
Иль страх от хриплого совета,
Иль боль души сквозь темноту,
Восстань во мне полоской света,
Зови меня – и я приду.
Дай мне себя и дни без света
И слепоту от темноты,
Я был всегда печатью лета
Над синевой большой воды.
Зови меня и я пребуду,
Я стану вновь таким, как ты,
Ты в людях полюбил иуду
И грязь бездушной темноты,
Ты дал мне всё, и всё сгорело,
Всё стало пеплом темноты,
Ты подарил мне это тело,
Чтобы я был таким как ты.
Ты дал мне сердце для терзаний,
И лабиринты пустоты,
Водил меня в гробницах зданий,
Где вышли из людей кроты.
Дай мне слова и дни без меры,
И лампа надо мной горит,
На окнах серые химеры,
клюют бездушно лазурит…
ПЕРЕХОД РЕКИ
Движение ветра в безумии метра,
Движение веры в безумии ветра,
И рвутся химеры и вертят хвостами,
И боли без меры и пахнет мостами,
Прорыв одиноких в потоки пространства,
Прорыв постоянных в тоске постоянства,
Движение ветра и ветра морского,
И поиск от боли и поиск иного,
И поезд сквозь тучу несется, сминаясь,
И я отрываюсь, себя вспоминая,
От облака к небу, от неба к причудам,
От пристальной неги к закатам и грудам,
К печали дождей и закату печали,
К местам, где нас знают,
К местам, где нас знали,
К местам, где нас помнят, но помнят другими,
К местам, где нас видят от боли нагими,
К мостам над водою, где поезд несётся,
И к бою призыв в этом дне раздаётся,
И руки в ожогах от каждого слова,
И слово даётся пылающим снова.
А в полночь забвения – только ответы,
Мосты над кровавым значением Леты,
Реки среди моря горящих цветов,
Под сваями туч и горящих мостов…

ЛЕДОХОД
Есть год один, как снежная вершина,
Сияет, поднимаясь над собой,
Есть год один, как в синем море льдина,
Есть год один с уже иной судьбой.
Мне виден мир отныне на ладони,
Как кони ходят в небе облака,
На облаках стоят крылато кони
И смотрят вниз на землю свысока.
Есть странный год седин иль снега в синем,
Я вышел в ночь одну и не одну,
Я лишь цветок на снежно-белой льдине,
Но тает лёд, послав цветок ко дну.
Есть год один, как крик или подарок,
Есть год картин, сгорающих дотла,
И есть леса, чернеющих пожарищ,
К которым тихо тянет руки мгла.
Есть год один в обход иного века,
На веке кровь, слеза иль просто пот,
А дни водой стекают в эту реку
И начинают синий ледоход…

ЧЕРНАЯ РЕКА
Все ночи в ночь впадают из видений,
А я живу с тобой в одном раю,
И за стеной в тисках страдает гений,
А я с тобой стону или пою.
Все ночи вдруг и без начала мира,
Все крики сжались, стали исчезать,
А ты мне вновь в бою даруешь лиру,
Чтоб о тоске словами рассказать,
Или признать, или принять без смысла,
Или принять минуты по одной,
Или занять собой стальные выси,
Любуясь неба вечной глубиной.
Все ночи в ночь стекают из томлений,
Сочатся кровью черной и густой,
А за стеной без сна страдает гений
И тяготится мира суетой.
Все ночи ткут, влекут меня куда-то,
Всё станет сном, видением войны,
И будут брошены на полпути утраты,
Слова без смысла, боли вне страны.
И ветер мнёт мои цветы в ладони,
А ветер гнет, насытившись весной,
А я стою и вижу сны на склоне
И мир как будто прежний, но иной…

СОЗДАТЕЛЬ СНОВ
Он повторил, сказал и канул в лету,
Он говорил и стал смотреть в себя,
Он звал себя к верховному ответу,
Он собирал закаты сентября.
Он знал цветы и всё на небосклоне,
Он знал, что ты стучал, чтобы войти,
Он знал, что ветер эти мысли гонит,
И мысли были разными в пути.
Он видел звуки в вечных переливах,
Трава небес ласкала облака,
Он был вчера в лазоревых заливах,
Он был всегда и проникал в века.
Он говорил, спешил сказать до лета,
Но лето было где-то за горой,
Он знал всегда, что жизнь таится где-то,
И в ней томятся пастырь и герой.
Он рассказал, поник и канул в лету,
Он стал смотреть, но пристально в себя,
Он подошел к верховному ответу,
Он вышел в ночь, себя за сны любя…

СОН-ТРАВА
Во мне века, и жизни чудо,
И всё, что вынес из потерь,
И голова, а с нею блюдо,
И за стеной иная дверь,
И чай, и стены на неделю,
И января скрипучий звук,
И все, что вынес в этом теле,
Но чаша падает из рук,
Во мне века, рука и пальцы,
Страданий сонмы и кусты,
И поезда всё тянут дальше
Мои моленья и мечты.
Мои слова и переливы,
Горбатый город на холме,
И синие от снов заливы,
Которые искал в себе.
А город спал, стонал и бредил,
А город отбывал века,
И рвал мои минуты ветер,
Бросая крики в облака.
А город был и город бредил,
А город прерывал слова,
И я сквозь сон себе ответил,
Что зацветает сон-трава…

ЖЕЛТЫЙ ЦВЕТОК ОКТЯБРЯ
Я стоял и смотрел до рассвета
На себя, на тебя и цветы,
Ах, какое прекрасное лето,
Как прекрасны лучи и цветы,
Как спокойны и призрачны птицы
И иллюзия этой воды,
Я мечтал, что пройду все границы,
Лишь губами листая листы.
Я стоял, оторвавшись от тела,
Или был лишь сиянием слов,
И душа моя плакать хотела
Над изгибами черных мостов,
И скала надо мной нависала,
Я писал, что на этой скале
Я стоял, ожидая обвала,
Как иные лежат на столе,
Зная верно, без тени сомнений,
Зная тень свою лучше себя,
Зная голос своих откровений,
Зная желтый цветок октября…

ПЯТНО ЗА ОКНОМ
Жизнь тянет вновь в потоки лета,
Окно, а за окном пятно,
Я вновь вернулся с того света
Сказать, что всё предрешено,
Я вновь вернулся в сад без света,
Окно, а за окном пятно,
Летит сквозь лунный свет монета,
Летит и падает на дно.
Мой дух скитался здесь и где-то,
Окно и за окном пятно,
По облаку летит карета,
Но вновь срывается на дно.
Я вновь стою в потоке света,
Окно, а за окном пятно,
Скользит в глубинах рек монета,
А мне как будто всё равно.
Вся жизнь по лоскуту раздета,
Всё превратилось в дней кино,
Я был не здесь, а кем-то где-то,
Где всё предписано давно…

НАРЦИСС НЕВИДАННОЙ ПЕЧАЛИ
Сгорает день, горит, как вата,
Сбываются твои слова,
И в сны мои летит граната,
А за гранатою сова.
А за гранатой миг светила,
Осколки, кровь и белый звук,
И осыпается могила,
В которой был поэт без рук.
Но сон сменяется восходом,
Я встал и вышел в день без сил,
Следил за синим небосводом
Иль за движением светил,
Смотрел на горы в синей дымке,
Шел вдоль реки, бросая снег,
И прятал сон в одной улыбке,
Как прячет жизнь недолгий век.
Сгорает день, горит как вата,
Горит, как желтая трава,
Пусть падает сквозь сон граната
Иль падает сквозь ночь сова.
И вазы желтые стояли,
И в каждой вазе был цветок,
И в небе ангелы летали,
Бросая взоры на восток,
И в небе ангелы стонали,
Они узнали мой цветок,
Нарцисс невиданной печали,
Цветок любви у самых ног…

ВОСХОЖДЕНИЕ ПРОШЛОЙ ВЕСНЫ
Я буду тайной снов под снегом,
Пусть будет вечно этот снег,
В тот день я задыхался бегом
Иль бегом завершался век.
Тянулись листья вдоль ограды,
Ломались ветви и кусты,
И гор безумные громады
Смотрели мрачно с высоты.
В тот день я рвался быть собою,
Зима пришла до срока в дом,
Душа лишь собиралась к бою,
Но вмиг покрылась синим льдом.
Я буду тайной снов и весен,
Но осень знает ранний час,
И ветер птиц бездомных носит,
Волшебных птиц, увы, без глаз.
Я буду иль взойду на скалы,
Я стану на краю скалы,
Где только снежные обвалы
И над обвалами орлы.
Я буду тайной снов под снегом,
Подснежник тянет вверх себя,
И звук его сольётся с небом
Весну за прошлое любя…

НЕДОПИТОЕ ВИНО
Беззвучного мира нагие печали,
Чужие качели, слова ни о чем,
Беззвучного мира пустынные дали,
В которые долго без мира идём.
От снов полустанки из конуса света,
Всё лето в тебе или призрачный ты
Несёшься сквозь дождь в ожидании лета,
Как поезд несет свою сталь вдоль воды.
Беззвучного мира от станций и дальше,
Всё гнется дугою, натужно скрипит,
И с каждым мостом отнимается наше,
Сменяя мосты бесконечностью плит.
Горит иль колеблется эта лампада,
Мне надо сказать, поделиться сполна,
Но поезду слово как будто не надо
И он изгибает себя, как волна.
И поезд несется от призраков дальше,
Скользит, изгибаясь, подобно волне,
И с каждым мостом отнимается наше,
И тонут слова в недопитом вине…

ПУТЬ ЗВЕЗДЫ
Звезда рождалась, опадала,
Звезда моя была всегда,
И небо синим ниспадало
На мир печали в синем льда,
Звезда рождалась и взлетала,
Блестела подо мной вода,
И снега было покрывало
Всегда на синем теле льда.
Звезда слезой с небес стекала,
И всё давалось без труда,
Конец судьбы или начало
В печальных днях на синем льда.
Звезда моя со мной бывала,
Звезда спускалась в города,
И дама сердца тосковала
Со мной о синих глыбах льда.
Любовь рождалась, умирала
Иль приходила без труда,
Иль завернувшись в одеяло,
Стояла так на глыбе льда.
Звезда моя в ту ночь иную
Скользила, начертив слова,
Я выбирал судьбу другую,
Открыв себя едва-едва.
Звезда на миг или навеки,
Иль снег на веки падал так,
Я выбрал в детстве эти реки
И бросил в них страданий прах.
Звезда звучала, замолкала,
Звезда и синий свет в горах,
Я выбирал своё начало,
Как выбирает скит монах.
Взлетел иль вышел в ночь без света,
Избрал себя и пустоту,
Мне без труда давалось это
На синем и безмолвном льду…

СТОЛЫ ЦВЕТОВ
Синие линии, сны и потери,
Двери ведут, открываясь на миг,
Я проникаю в закрытые двери,
Я поднимаю свечу и парик.
В синей улыбке я сердце врачую,
Дальше иду, чтобы выйти к себе,
Я на вершине холодной ночую,
Но засыпаю на мокрой траве.
Синие сны и каскад оправданий,
Сны без разбора иль просто туман,
В каждом страдании тень упований,
В каждой надежде таится обман.
Синие линии – сердце врачую,
Вновь мостовая и пятна домов,
Я на свечу эту бледную дую,
Вижу цветы в анфиладах столов…

ДВОЙНИК
Дай мне или не дай отныне
Изгиб долины и реки,
И горький аромат полыни,
И мокрые в поту виски.
Дай снег, он будет падать вечно,
И сердце, сердце подари,
Но время будто бесконечно,
Как эти ночи фонари,
Пустынный рай, слова и годы,
Пустынный край без края лет,
И вновь текут венечно воды,
И вновь влекут небесный свет.
Дай мне или не дай за боли
Изгиб долины и реки,
Мои цветы собрали тролли,
Вложив их в медные тиски.
Дай мне немного понемногу,
Всё ближе к богу в этот час,
И сон мне указал дорогу
Или раскрыл закрытый глаз.
И тлеет за горами лето,
А где-то ждет тебя двойник
И жаждет как воды ответа,
Собрав себя в последний крик…

АНГЕЛ ТЕРРОРИСТА
Я тишина дворов и подворотен,
Я свет в окне иль камень на траве,
Я дерево, застывшее в болоте,
Я вновь шеврон на синем рукаве.
Из сна о снах я вырван без возврата,
Из рвани дня я вышел до конца,
Из облака я вырвал снег и вату,
Я видел пятна в контуре лица.
Я тишина до гроба и за гробом,
Я блажь мечты и камень на траве,
Я тень себя, но в окрике суровом,
Я вновь шеврон на синем рукаве.
Я истукан на белом поле снега,
Стою в потоках черного дождя,
Я истукан в цветах на грани века,
Я танк судьбы, что давит не щадя.
Я тишина до выстрела и дальше,
Я серый глаз, смотрящий в пустоту,
Я открываю двери, но не наши,
И в эти двери с хохотом войду.
Я черный крик и всплеск лучей на теле,
Я белый крик со спичкою в руке,
Я пятна снов на матовой постели,
Я тишина с пометкой на виске…

СПУТНИК РЕКИ
За мной несётся свет и тает,
И исчезает навсегда,
Вода струится и играет,
Вокруг прозрачной глыбы льда.
Вода струится и играет,
Я в мире был собой всегда,
А небо пыльно отцветает,
Или плывёт над глыбой льда.
Всё кружится, в себя стремится,
Я скоро в небо упаду,
Вокруг меня мелькают лица,
И я по облакам иду.
Я догонял свои рассветы,
Всё было призраком тоски,
А день прозрачный падал в Лету,
И я был спутником реки…

ВЕЧЕР СТРЕЛЫ
Стрела и вечер, день недели,
Постель из снега, ночь в горах,
И птицы в этот вечер пели,
И под горой стоял монах.
Стрела и вечер, ночи в белом,
Я вновь лечу, роняя сны,
Я становился белым телом
На фоне призрачной весны.
А день смотрел неумолимо,
Спускался вниз, меня тяня,
Всё проходило в белом мимо,
И всё смотрело на меня.
Стрела и вечер, день в заливах,
Храм отражался у холма,
Цвели, переливаясь, сливы,
Сияла белая трава…

ТРАВА СИНЕГО ДЫМА
Мы видим дни в их начертанье,
Всегда огни, всегда одни,
Я находился среди зданий,
К которым льнули боли дни.
Спускалась ночь травой холодной,
И ветер шевелил слова,
И раздавались ночью стоны
И обагрялась вновь трава.
Мы видим или видят с нами,
Я видел ад и всё за ним,
И корабли под парусами,
Но оставался вновь одним.
Мы видим, слышим, ночь проходит,
Или прошла неслышно прочь,
Но кто-то сны по краю водит
И красит белым эту ночь.
Мы видим дни горящих зданий,
Всегда одни, всегда огни,
Всегда слова предначертаний,
И в ночи слов – всегда они,
Как призраки из тела боли,
Идут и шепчут мне слова,
Мне дни подарят эти роли,
Горит пожухлая трава…

ПОТРЕТ С ПРИЗРАКОМ
Всё кажется или кружится,
Вращается, как мир в кино,
А за стеклом мелькают лица,
И всё, что кануло давно.
Всё кажется законом века,
Всё видится сквозь пустоту,
И солнца луч пронзает веко,
И проникает в темноту.
Часы стучат, звучит молитва,
Колокола сквозь боль и дым,
За новым веком мчится битва,
Ползёт за облаком седым.
И снова дождь ласкает листья,
Дрожит в бокале дней вино,
А за стеклом мелькают лица
И всё, что кануло давно.
Всё кружится, играет светом,
Всё кажется весенним днём,
Летит прозрачная карета,
Чтоб стать у леса желтым пнём.
Всё кажется и всё стенает,
Всё вязнет в мыслях и стихах,
А дева ласки вспоминает
Качая призрака в руках…

СЛУГИ ЗМЕИ
Я вновь смотрю на это поле,
Слова мои и не мои,
А вдоль стены проходят двое
Иль проползает тень змеи,
Иль падает на стол монета,
На дни начальные твои,
И разговоры с того света,
И шорох золотой змеи,
И палец на губах раскрытых,
И поцелуй в озёра глаз,
И строки эти о забытых,
Что были с нами только раз.
Я вновь смотрю на смерти поле,
Слова как будто бы мои,
Но вновь выходят эти двое,
Ждут появления змеи…

ВИДЕНИЕ БОГА
Снега метут, мне больно стало,
Мне стало странно и смешно,
В глубинах божьего кристалла
Таилось илистое дно,
Таились призраки и звери,
Снега ложились на траву,
И рушились стальные двери
Домов, в которых я живу.
Леса стояли, сны ваяли,
Трава горела – боль прошла,
И дни мои себя собрали,
Но вскоре наступила мгла,
Но вскоре лето наступило,
Прожгло и выжгло всё вокруг,
И ангел нес в руке кадило,
И с ангелом забытый друг.
Снега мели, роняя пепел,
Мне стало странно и смешно,
во мне живет смятенье веры,
И в сердце илисто дно,
И в сердце призраки стояли
Вдоль всех путей и всех дорог,
Цветы лежали на рояле
И шел ко мне сквозь чащу бог…

РАЗДВОЕНИЕ ВРЕМЕНИ
Отныне дни мои двойные,
Всё сдвоено в последний час,
И времена небес седые
Бросали серебро на нас.
Летели снегом в час весенний,
Сметали всё и всех с путей,
И по земле стелились тени
Печатями чужих смертей.
Отныне сны мои двойные
Отныне дорог каждый час,
И времена небес седые
Пролили серебро на нас
И дым стелился ниже, ниже,
И каждый год давался мне
Или становился берег ближе
При искалеченной луне
Отныне все слова двойные,
Отныне белая вода,
И небеса до дна стальные,
И ночи тело как слюда…

В ОДНОМ ВАГОНЕ
Ночь эта рушится на плечи,
Горит последняя свеча,
Погасит ангел эти свечи
И снимет мантию с плеча.
Война и мир в одном вагоне,
В одном окопе смерть и мать,
И избавление в патроне,
Мне всё до капли отдавать,
Мне вновь идти в поля без края,
Мне вновь лететь, но без себя,
Моя судьба от боли злая,
Бросает тело, не любя.
И свечи потекут на пальцы,
И храм струится, но молчит,
И облака проплыли дальше,
Оставив на полу ключи,
Ключи от рая иль от ада,
Подарок времени без слов,
За всё верховная награда,
Как крик сиреневых кустов.
Я вижу след, и свет мерцает,
Я вижу этот дивный след,
Река струится и играет,
Лаская корни странных лет.
Орел кружится над полями,
Я взгляд свой медленно поднял,
Всё было или будет с нами,
Я книгу, не открыв, читал,
Листал не пальцем, а душою,
Искал не взглядом этих глаз,
Я звал себя давно к покою,
Его лишившись много раз…

АПОКИЛЕПТИК
Я в сжатых страницах не знаю себя,
Мне время от боли приснилось,
Как алые листья и боль октября,
Как всё, что во мне возродилось,
Я в сжатых страницах, я в болях судьбы,
Я в нишах сгорающих башен,
И падают с неба на землю гробы,
И миг этот дивен и страшен,
Я красное пламя в каскадах картин,
Я дым в этот час переменный,
А небо несет состояние льдин,
И стих мой всегда неизменный…

ПАЛЬЦЫ СТРАННЫХ ЖЕЛАНИЙ
Мне странно видеть жизнь в одном лице,
Мне странно знать, что времена пройдут,
Мне странно видеть тени на крыльце
И пятна крови алой там и тут.
Мне странно быть и призывать творца,
Отныне краской стали облака,
И в них я вижу контуры лица,
На всём есть след, на всём его рука.
Мне странно видеть прошлое в огне,
И всё, что снилось или мнилось мне,
Мне странно знать, что времена пройдут,
И пятна крови алой там и тут…

ПОРТАЛЫ ВЕСНЫ
Заискрилось, качаясь над крышей,
Выше нас только белые сны,
А над снами лишь вечное выше,
А под вечным восторги весны.
Заискрилось, свернулось как свиток,
Стало лесом на миг и травой,
И сверкал, благоденствовал слиток,
Пламенея в парче голубой.
Заискрилось, ломая преграды,
Заиграло и стало собой,
Но мне большего в мире не надо.
Я как солнце в парче голубой.
Муть тоски навсегда опадала,
Кровь во мне заструилась рекой,
И я выпил два синих кристалла,
Что упали с парчи голубой.
Заискрилось, со мной исчезая,
Растворяя по капле меня,
И любовь отдавалась, терзая
Бирюзовое зарево дня,
Покатилось, закаты сметая,
Понеслось, обрывая листву,
Покатилось гортанное мая
И упало ничком на траву.
Стало девой с цветами на теле,
Стало желтым пустынь без воды,
Дева душу по нитке раздела,
Разбросав по дорогам цветы.
Заискрилось, качаясь над крышей,
Надо мною под радугой сны,
И над снами небесная ниша
И порталы последней весны…

СВАИ
От дома к дому гонит ветер,
И угасает вновь в горах,
А я страдал на этом свете,
Минуты превращая в прах,
От часа к часу коридоры,
И на порогах лепестки,
И свет, пробившийся сквозь шторы,
А там излучина реки,
От дома к дому лишь печали,
Шептали мне, но я сказал,
Что за порогом жизни – дали,
А жизнь как временный вокзал.
От дома к дому ходят тени,
Всё узнаваемо в огне,
А сердце просит сна и лени
И дней с душой наедине.
А ветер бьет и гонит стаи,
Всё странно в этом мире слёз,
А в грязь реки вбивали сваи,
Пока я эти строки нёс…

АПОСТОЛЫ ВОСПОМИНАНИЙ
Шептало время в сны и стены,
Свернувшись от тоски в себя,
Стеклом надрезав реки, вены
И хризантемы октября.
И пот стекал по пальцам в реки,
А дом горел и догорал,
И я стонал от смертной неги,
Себя в безумии застав.
Шептала ведьма, тронув веки,
Сказала и вошла в туман,
Стекло её пронзило реки,
Пробило сердце разных стран.
Шептало время, понимало,
Свернув себя, как небосвод,
И облако в лучах сгорало,
И пало на опальный год,
И я лежал в открытом поле,
Смотрел на звезды в тишине,
И вспоминал по капле боли
И жизнь, что вновь приснилась мне…

ЛУННАЯ СТОРОНА ЗЕМЛИ
Я в этих окнах выбрал глобус,
Приставку нот и ничего,
Вошел в невидимый автобус,
И стало мирно и легко,
Я стал стонать под звон гитары:
Цыгане, звуки, корабли,
И настигали вновь кошмары
На лунной стороне земли,
Стрела неслась, сбивая листья,
Всё снилось с перебором струн,
Я в эту ночь молиться вышел,
Читая камни старых рун,
Я в этих окнах выбрал пламя,
Приставку нот и ничего,
И только развевалось знамя
Во имя Бога одного,
Дорога одевалась белым,
Иль бедным было лучше вновь,
Душа моя роднилась с телом
И открывала в нём любовь…

ВРЕМЯ
Время славы, бесславие дней,
Слог, как липкий порог и ветер,
Я любил разноцветность огней,
Я был как будто за все в ответе,
Черное озеро спрятало дно,
Оно и только в этом июле,
Мне в прошлом разное было дано,
И мы в ту ночь отливали пули
И пили цвета крови вино,
Разом потом в окопе уснули,
А над нами небесное дно,
Несло звезды как желтые пули,
И это было нам суждено,
Сладким до боли казалось вино,
И было в полночь только оно…

ЗОДЧИЙ ТАЮЩЕЙГО СНЕГА
Мы тянем снег и утешенья,
Мы от потоков дней горим,
И нам покажутся знаменья,
И в пятнах грима выйдет мим,
Мы тянем век, как цепи ада,
Как тянут снега полотно,
Но ничего уже не надо,
Когда всё страшное дано,
Когда от смены впечатлений,
Мой поезд под откос летит,
И оставляет тело гений,
И, выйдя на снега, горит.
Мы тянем редкие мгновенья,
Идём по черным звукам плит,
И с нами рядом утешенья,
И с нами рядом боль летит,
И ангел смерти тянет стаи,
Под нами скошены луга,
И воды стачивают сваи,
Как источили берега.
Мы тянем снег в пору свершений,
Затем трава и сенокос,
И краткий миг чужих молений,
И воющий от страха пёс.
Мы тянем снег и небо с нами,
Что хуже праведных часов,
Река ползет меж берегами,
Влача на льдинах белых псов,
И звезды ночи им в разлуку,
И вой их поглащает стон,
Но ангел тихо тянет руку,
И тянет из вертепа вон.
Но чудесам пора свершиться,
Стать звуком на немых устах,
Пора восстать, восстав отмыться,
Со мной в песках идёт монах,
Чтобы в себе навек свершиться,
Приеодолев безумный страх.
Ответь мне ангел в мире звука,
Разлук похожих на крыло,
Меня в бою съедает скука
И разъедает мира зло,
Меня влечёт, но в дни иные,
Где вечный, неизменный я,
А эти дни от снов больные
Вобрала черная земля,
А дни иные в поле света
Навек растянут полотно,
Дожил, дошел, дополз до лета,
Но мне как будто всё равно….

ЭКСТАЗ БЕЗУМИЯ
Я отдавал себя по грамму,
Смотря на вечные снега,
И посылал кардиограмму
Иль телеграмму в облака,
Я посылал себя по праву
Или в бесправие входил,
И собирал по щепкам славу,
Среди цветов, среди могил,
Я отдавал себя по звуку,
Я знал, что звук исчез со мной,
И принимал по капле муку
В пустыне этой ледяной.
Я отдавался танцу ночи,
Я был как будто в первый раз
На празднике забытых строчек
Войдя в безумия экстаз…

ЧЕЛОВЕК В КАРТИНЕ
В эту ночь всё даётся без крика,
Это ночь создана из грозы,
И вплеталась в канву повилика
Под гуденье вчерашней осы.
В эту ночь всё даётся без ветра,
Остаётся, ложится в туман,
Как поэмы спокойного метра,
Как беззвучно текущий фонтан.
В эту ночь всё дается без звука,
В эту ночь только пятна реки,
Ты протянешь прохладную руку
И омоешь от пота виски.
В эту ночь только белые росы,
Только страсть уходящего дня,
Только теплые русые косы
И рука, что ласкала меня,
Только запах травы и малины,
Только цвет бирюзы на стене,
И сдвигались беззвучно картины
И за полночь смыкались на мне…

АПОЛОГЕТЫ ВЕЧНОГО ДВИЖЕНИЯ
Все движется тихо, как листья в тумане,
Цветы за стеклом в черной раме окна,
Пчела приближается медленно к ране,
И рана души только сердцу видна.
Всё движется медленно, сложно и странно,
Вода по скале потекла в никуда,
Пчела приближается медленно к ране,
Но вдруг застывает на кромке стекла.
Всё движется вспять, в коридорах столетий,
Река застывала в конце декабря,
И в раме окна появляются дети,
Но вновь исчезают, со мной говоря.
Всё движется тихо в низовья туманов,
Вот поезд ворвался и кинулся вдаль
Тревожить восторги небесных фонтанов
И рвать на лоскутья туманов вуаль.
Все движется, гаснет к какому-то сроку,
А срок – это только мерило судьбы,
Всё движется странно, как будто без проку,
Едва замечая дороги столбы.
Всё движется дальше, мосты разгибая,
Ударом колёс или криком твоим,
И тянется дальше дорога немая,
И стелется дальше туман или дым…

СВЕТ РУБИНОВЫЙ СВЕТ
Я выше в поле без рассвета,
Определив себя на час,
Я стал смотреть картины лета,
Читать с молитвами без глаз,
Листать страницы без предела,
И душу дальше отпускать,
Уже без ноши, и без тела,
И без способности страдать.
Я вышел в поле звезд без света,
Опередив себя на час,
Я стал листать картины лета,
И всё, что составляло нас,
А мир кружился в упоенье,
Два гиацинта и гранат
Соединялись с алой тенью,
Которую создал закат.
Я вышел в поле, поле срока,
Я замер под колонной лет,
И было сладко, одиноко,
И был вокруг рубина свет…

ЗАВЕРШЕНИЕ МАСКАРАДА
Я на пороге, в самом деле,
Я за порогом без труда,
Я сердце боли в прежнем теле,
Летящая с вершин вода.
Я выбрал путь, в котором краски
Давались просто, без труда,
Я в маскарад вошел без маски,
Хотя никто не звал туда.
И праздник завершился светом
И фейерверком красоты,
И праздник становился летом,
Вознаграждая за труды.
Всё так – как будто без сомнений,
Без маски наконец стою,
Среди подвижных сновидений
И тех, кто не погиб в бою…

МОНАХ НА СКАЛЕ
Два облака, два океана,
Два дня под облаком мечты,
Я у подножия фонтана,
Да, я стою, где не был ты.
Два дня, два часа, две недели,
Канва из прожитого дня,
Два боя, или две метели,
И двое, что вошли в меня.
Два севера, два поворота,
Бросок на скалы и в огонь,
И снова вызывает кто-то,
И снова скачет мёртвый конь.
Два облака, два океана,
Два дня с молитвой на устах,
И в каждом сердце боль и рана,
И на скале стоит монах,
И смотрит в вечность океана,
В лазури растворяя прах…

ИСТИНЫ ЛИКОВАНИЯ
Из битой посуды создам суету.
Из чистой посуды торосы,
И снова цветок распустился в аду,
И снова цветут абрикосы,
И запах кружит в этом мареве слов
И небо ложится на плечи,
Я таю в потоке невиданных снов,
Вкушая и слушая речи.
Я ангел отныне в высокой траве,
Я ангел на теле полыни,
И я прислоняю цветы к голове
И чувствую вечность отныне,
Из птиц я создам для себя провода,
И тянутся пальцы к восходу,
Я, кажется, всё полюбил навсегда,
И тень моя тянется к своду,
К лазури небесной из тонких цветов,
Из красок души и смятений,
Я быть до конца этим небом готов,
И дух мой отныне весенний
Летит, разрываясь, парит в небесах,
Сияет, как солнце, над миром,
И сердце отныне на Божьих весах
Полнится небесным эфиром.
Смятенно, как прежде, как в прошлом огня,
Отрадно, как в крике столетий,
Но что-то бросает сквозь тучи меня,
И дарит мне истины эти…

(Сборник закончен 25-го мая 2009 года)